Стригольники доходили отрицания благодати в храмах

Ересь стригольников: эхо гностицизма на Руси

Ересь стригольников стала первым крупным отечественным еретическим движением. Средневековая Русь отнюдь не была центром мировых еретических учений, но если уж у нас чем-то увлекаются — так всерьез и с размахом. Все направления религиозной мысли, появлявшиеся на Руси, имели свою неповторимую специфику, и ересь стригольников — яркий тому пример.

Изначально стригольники (это слово, скорее всего, происходит от названия ремесла одного из основателей секты — суконщика или парикмахера Карпа) не восставали против догматов православной веры. Их возмущала симония, то есть практика торговли священными санами, де факто узаконенная в повседневной жизни как Греции, так и Руси. Но выводы делались радикальные: раз все рукоположения совершаются за плату, значит, они не законны и священства как такого нет. Из этой точки начинался бурный полет фантазии некоторых наиболее увлеченных "ересиархов". Впрочем, в наше время очень сложно отделить реальное учение стригольников от тех обвинений, которые возводили на него православные оппоненты.

Важно понимать, что стригольники не были законспирированной сектой, как, например, "жидовствующие" — другая ересь, появившаяся чуть позже в том же регионе в Северной Руси. Скорее это было направление, объединенное непризнанием существующей иерархии и видимой Церкви. Но его участники делали из этой общей посылки самые разнообразные выводы.

Читайте начало: Стригольники: ересь в ответ на ересь

Были такие стригольники, которые все же осознавали свою причастность к Церкви, посещали церковные службы. К ним также относились крайне настороженно — как ко внутренним врагам. Были стригольники, очень похожие на появившихся позже протестантов — они признавали лишь авторитет Писания, отвергали церковные обряды и ритуалы, проводили собственные собрания. Но для превращения в полноценное протестантское движение, которое могло бы опередить протестантизм европейский, не хватало, по всей видимости, образования и серьезного знания мировой христианской традиции. Опять же, снова сказался свойственный русской религиозности радикализм — если уж ломать, то "до основанья". Очень скоро дошла очередь и до ревизии Писания.

Так, в числе стригольников были и такие, которые пошли на полный отрыв, отрицали все таинства и каялись не перед Богом, а матери-сырой земле. Как справедливо замечает церковный историк Карташев, тут проявилось скорее не скрытое язычество, а "дьячковское начетничество в богослужебных книгах. В тексте древнерусских молитв на Троицкой вечерне, например, читаем: И тебе, земля-мати согрешил есми душою и телом".

Именно с крайними, наиболее радикальными вариантами стригольничества, совсем далеко зашедшими в отрицании церковной традиции, смыкается не мнимая, а настоящая древняя ересь, веками таившаяся в лоне Церкви, особенно в среде монашества. Дело в том, что еще со времен князя Владимира на Русь стали проникать богумилы, преследуемые в Византии и на Балканах. Русские не были искушены в ересиологии и с благодарностью принимали всех, кто был образован, начитан и говорил им о Боге.

Сведения об изобличении еретиков явно богумильского толка не раз появляются в русских летописях; но все же это были единичные еретики. Богумильство, о котором мы уже писали, восходило к армянскому павликианству, через него — к персидскому манихейству и в конечном итоге к древним гностикам, первым еретикам, с которыми столкнулась Церковь. Их основная идея, причудливо преломляясь, неизменно сводилась к пониманию видимого мира как несовершенного, не Божьего, а то и прямо дьявольского, творения. Как правило, ересям этой группы был свойственен дуализм, то есть противопоставление "доброго" Бога, создателя мира духовного, и злого божества (или же несовершенного существа-неудачника), создателя всего материального. Злое божество еще с времен гностиков, как правило, отождествлялось с Богом Ветхого Завета, а зачастую — и с тем Богом, которому возносит свои молитвы официальная христианская Церковь.

Остается только поражаться тому, как быстро последователи древних гностиков адаптировались на Руси. Таинственным образом они умудрились сомкнуться с язычниками-волхвами, привить им свою странную религиозность. Вот яркое тому свидетельство. После подавления восстания в Ростовской земле в 1071 году, то есть спустя почти 100 лет с момента крещения Руси были пойманы и допрошены волхвы, вожди сопротивления. Удивительно, но они вещают отнюдь не о "вере предков", поруганной "чуждой христианской верой". Они выдают не языческую, а чисто манихейскую, даже гностическую, только переиначенную на русский лад, картину происхождения мира: "Бог после бани вытер свой пот ветошью и бросил ее с неба на землю. Сатана из этого материала сотворил человека, но не мог закончить творения, и сам Бог вложил в немощную плоть душу".

То, что богумилы не исчезли на русской земле, а затаились и передавали свое тайное знание ученикам из поколения в поколение, видно из того, что в проповеди некоторых стригольников отчетливо зазвучали манихейские нотки. Они учили о дуализме, а также о том, что в храмах официальной Церкви не просто нет благодати, а обитает само зло. Этот момент очень важен, так как тут уже звучит никакой не протестантизм, а богумильский миф о Сатанаиле, изгнанном Христом из Соломонова Храма в Иерусалиме и позже вселившемся в Храм Святой Софии, построенный "новым Соломоном", императором Юстинианом Великим.

Впрочем, к чести стригольников надо сказать, что подобных "экстремистов" среди них было сравнительно немного. Основную массу участников движения стригольничества продажность церковной иерархии волновала куда больше вопросов дуализма.

Преследования со стороны властей стригольники переносили, явно вдохновляясь образом первых христианских мучеников. Сообщается, что они во время допросов возводили глаза на небо и говорили, что видят Бога — по примеру первомученика диакона Стефана.

Надо сказать, что церковная власть, хоть и напуганная появлением стригольников, действовала не в пример мягче своих европейских "коллег". Казнь Карпа и Никиты была скорее расправой толпы. Митрополит Фотий направил четыре послания против ереси, в которых, хоть и призывает к "силовым методам", постоянно подчеркивает, что ни в коем случае нельзя допускать смертную казнь ("толико кровь и смерть да не будуть на таковых") — а лишь заключение, призванное привести еретиков к покаянию.

Читайте также: Ересь "жидовствующих": колдуны и инквизиторы

История ереси стригольников очень поучительна. Пугает скорость, с которой средневековые правдолюбцы перешли от требований соблюдать букву церковных канонов к полному отрыву от христианской традиции. Что и говорить — на эти же грабли на протяжении всей истории Церкви, в том числе и Русской Церкви, наступали не раз!

Как оформленное движение ересь стригольников прекратила свое существование к началу XVI века во время гонений на "жидовствующих". Но уже за много лет до этих событий о стригольниках было практически не слышно. Однако те проблемы, которые вызвали стригольничество к жизни, к сожалению, отнюдь не решены в церковной практике и по сей день. Уход из Церкви, пораженной грехами — на первый взгляд самый простой и правильный путь. Но на деле он оборачивается лишь умножением "церквей" — а грехи никуда не деваются.

Читайте самое интересное в рубрике "Религия"

Автор Афанасий Савельев
Афанасий Савельев — журналист, внештатный корреспондент Правды.Ру.
Куратор Ольга Гуманова
Ольга Гуманова — журналист, психолог-консультант *